Л.Н. ГАЛИМОВА
Ульяновский государственный
педагогический университет им. И.Н. Ульянова
СФЕРА СОСЛОВНОГО БЫТА И УСЛУГ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX
В. (НА ПРИМЕРЕ КУПЕЧЕСТВА ГОРОДА СИМБИРСКА)
В
связи с переходом России в постиндустриальную фазу развития центральное место
в общественной жизни приобретают проблемы сервиса1. Одним из важнейших
направлений изучения сервиса является реконструкция его исторического прошлого
посредством привлечения инструментария популярного в настоящее время
историографического направления – истории повседневности. Это направление
акцентирует внимание не только на частной жизни человека, но и проблемы
государства и общества в целом.
Для
каждой эпохи и каждой цивилизации характерны свое содержание и направленность
развития сферы услуг. У России существует собственная историческая организация
сервисной деятельности. В этом отношении показателен опыт модернизации в
Российской империи. Генезис сервисных услуг (технологий) в России в конце XIX –
начале XX вв. проходили в формате национальной традиции. Услуги облекались в
формат ритуала и предлагались преимущественно в рамках обычаев гостеприимства.
Долгое
время абстрактный индивид пребывал вне исторической повседневности, потому
сфера услуг, составляющая один из наиболее важных факторов повседневности
быта, не была предметом исторического и тем более, историографического
изучения. Под повседневностью понимается нечто привычное, рутинное, нормальное
в различные моменты времени. Повседневность – обычное ежедневное существование
со всем, что окружает человека: его бытом, средой, культурным фоном, языковой
лексикой. Все это играет роль в формировании характера человека. Именно в
анализе повседневной жизни лежит разгадка часто возникающих при знакомстве с
конкретными судьбами вопросов. Распространено разделение повседневности на
бытовую и производственную. Изучение повседневности, в том числе ее истории, позволяет судить о характере того или иного социума в целом и о
личностях в частности.
При
изучении истории повседневности – демографических проблем, эволюции жизненных
условий, досуга, семьи и быта и т.п. – незаменимыми источниками являются как
вещественные памятники культуры прошлого, так и письменные – официальные
документы органов власти разных уровней, ведомственные отчеты и сводные
материалы, правовые акты, многочисленные статистические и социологические
данные, мемуары, письма и дневники, массовая печать и т.д.
Сервис
как культурный феномен, является частью бытовой культуры, удовлетворяющих
повседневные запросы человека. Интенсивное развитие сервиса в России –
свидетельство возрастающей значимости его для общества, связанной с
изменяющейся культурой повседневности страны. Содержание понятия «сервис» в
науке неопределенно: либо вводят в его структуру все виды деятельности,
обеспечивающие комфортность среды обитания, либо сужают до бытового
обслуживания.
Бытовая
культура нации имеет свои национальные истоки, которая проявляла себя в особом
отношении к человеку (теперь это называется «культура сервиса»).
В
истории России присутствовали структуры по оказанию услуг населению. В
отдельных областях российская система обслуживания, по меньшей мере, не
уступала европейским образцам, например в организации некоторых служб
(гостиничных услуг, услуг носильщика, извозчика, портняжного дела и т.п.).
Организация
сервиса купечества в эпоху феодализма в целом ориентировалась не столько на
достижение бытовых удобств, сколько поддержание социального статуса. Желание
«пустить пыль в глаза», эпатировать блеском, великолепием, расточительством
было ведущим мотивом развития сферы услуг. Сервисной парадигмой являлся
комплекс фасадов. В России «фасадный сервис» занимал доминирующее положение и
в XIX в. даже такая тривиальная вещь, как унитаз, получила распространение в
России только 1880-е гг.
Сервис
не мог развиваться не только по идейным причинам, связанным с отсутствием слоя
населения, способного к осуществлению данной функции. Статус русского
купечества был также регламентирован в рамках иных сфер деятельности,
существенно отличаясь от положения западноевропейского буржуа. Сословный
сервис в России существовал исторически, но носил узкокорпоративный характер и
был ограничен узкой группой лиц.
В
пореформенный период в образе жизни на первое место стала выходить не
сословная принадлежность, а доходы и образованность. Государство перестало
напрямую регламентировать привычки и внешний вид подданных. Поездка за границу
стала возможной для любого состоятельного человека. Развитие железных дорог,
связи, средств массовой информации избавили провинциалов от комплекса
неполноценности. При определенном достатке и желании они могли позволить себе
те вещи, что и жители столиц. Так как просто богатых людей было больше, чем
хорошо воспитанных и образованных, то бытовая культура первых нередко служила
образцом для подражания городским низам и зажиточной верхушке деревни.
В
период правления последнего российского императора Николая II перемены в
образе жизни людей происходили гораздо быстрее, чем раньше. Одним из главных
факторов был технический прогресс. Электричество, водопровод, канализация,
телефон, граммофон, трамвай, асфальт, железобетон – наиболее значимые новинки
той поры, становившиеся год от года все доступнее. Вмешательство государства в
бытовую сферу свелось к минимуму. Модный тогда стиль модерн иногда называют не
столько архитектурным, сколько «вещным». Под влиянием ускорившейся модернизации
складывалась массовая культура. В быту, как никогда раньше, стал цениться
комфорт.
Ускорившиеся
процессы урбанизации породили строительный бум, производство и сбыт
стройматериалов, проектно-сметные работы, организация самого строительства.
Строительство велось наемными работниками, это видно по сохранившимся сметам,
фиксирующим оплату строительных услуг, например за рытье опалы, каменную кладку
и т.п. Выполняли работы быстро, недорого, качественно и со сложной отделкой,
составляли проект и смету как на строительство нового строения, так и на ремонт
старого. В возможности строительства входили все виды кирпичной кладки,
покраска поверхности под мрамор или любую породу древесины, выполнить сложные
виды лепных работ и древесной резьбы, застеклить окна с рамами любой конфигурации,
покрыть железом крышу в любом архитектурном стиле, обустройство парадной,
черной лестниц, чугунных и изразцовых кухонных плит, голландских печей,
электроосвещения и электрических звонков на входной двери, водопровода,
канализации, телефона. Желание скромного клиента иметь неповторимый фасад дома
было бесспорным. Все работы, выполняемые наемными рабочими-строителями,
предполагали тщательное описание количества и качества материала.
Основную
массу городских построек составляли жилые здания – обывательские и доходные.
При обывательских домах, которые были собственностью проживающих в них семей,
обычно был разбит небольшой сад или палисадник. Сами строения большей частью
были деревянные в один-два этажа с мезонином, иногда первый этаж строили
каменный, второй – деревянный. Внешний облик домов был разнообразен: от почти
деревенских изб, украшенных резными карнизами, ставнями, оконными наличниками
и балюстрадами, до домов, сочетавших в своих пропорциях и декоре классицизм и
ампир. Характерной чертой обывательских домов были деревянные заборы с украшенными
резьбой воротами и калитками, а также всякого рода хозяйственные постройки во
дворе. Наружный вид таких домов почти не эволюционировал с средины XIX в. до
начала XX в.
Традиционные
формы хозяйствования сохранились в постройке жилища: изба строилась из крупных
круглых бревен, венцы, положенные друг на друга, составляли основу дома – сруб.
Крыша обычно делалась двухскатной, реже – четырехскатной. В качестве
кровельного материала использовались тес, широкая деревянная щепа (дранка),
деревянные лемехи (фигурные пластины), солома и даже березовая кора. Пол мог
быть деревянный из тесаных толстых досок или из полубревен (плах). Важнейшую
роль в избе играла печь из кирпича или особой прочной глины. Чаще всего
вплотную к жилому дому примыкал двор – хозяйственные постройки.
Парадное
пространство называлось красным углом, который чаще всего помещался между
боковой и фасадной стеной. В красном углу располагалась полочка для икон –
божницы, под которой стоял стол («божья ладонь»). Обязательным элементом
оформления жилища были иконы, хотя роль их у купеческого сословия явно была
меньше, чем в организации жилища крестьян или мещан. Это происходило потому,
что красный угол, игравший столь значительную роль в организации традиционного
русского жилища, в сложно дифференцированном жилище купцов утрачивал своё
превалирующее значение. Например, в доме купца Макке имелись «Два образа
Спасителя и Божьей Матери в серебряных ризах, образ Николая Чудотворца,
серебряный вызолоченный, греческой работы, образ Распятия Господня с ликами,
наверху Господа Вседержителя Божьей Матери и других Святых в серебряной ризе.
Крест польского серебра на пьедестале Распятие Спасителя вызолоченное», а также
несколько картин религиозного содержания [19].
Материал
о планировке купеческих жилищ дают многочисленные разрешения на перестройку
зданий, сохранившихся в фонде Симбирской городской управы [16]. Эти материалы
свидетельствуют, что, наряду с традиционными чертами, в купеческом жилище была
выражена тенденция к усложнению плана, выделению функционально обособленных
зон жилых помещений. Некоторые комнаты в купеческих домах имели определённое
назначение и собственное название, другие просто предоставляли в распоряжение
купеческой семьи и прислуги пространство, используемое по мере надобности.
Холодный флигель при яблоневом саде Макке имел пять комнат, «прихожую при
входе тамбур», а с другой стороны флигеля — «галерею». Ещё одна комната
находилась в мезонине, при котором был сделан также «небольшой балкон».
Стены
купеческого дома внутри штукатурились и затем отделывались тремя основными
способами: окраской масляными красками, оклейкой обоями или шпалерами (то есть
обивочной тканью), побелкой [15]. Потолки штукатурились алебастром и белились.
Использовались «бордюры», отделявшие зрительно оформление стены от потолка.
Иногда потолки украшались лепниной. Двери в описаниях встречаются «столярной
работы», «створчатые», с «внутренними замками» и «однополотные, плотничные,
решетчатые». Двери красились масляной краской.
В
числе движимого имущества в большинстве случаев упоминаются умывальники,
большое количество различных столов и стульев, а также постельное белье [17].
Как
правило, в домах зажиточных купцов в качестве предметов обстановки упоминается
мягкая мебель, многочисленные стулья, табуретки, кресла, зеркала разной формы
и в разных оправах («в рамках красного дерева», «орехового дерева»),
«подзеркальники», «туалеты», «тумбы», буфеты, комоды, «гардеробы», «шкафчики»,
шкафы-этажерки, «кушетки» [25]. Имелись разнообразные столы: обеденные (как
правило раздвижные), «письменные», ломберные (для игры в карты), и «чайные
столики». Модными были столы овальной формы.
Во
многих домах в числе мебели имелись ширмы. Их использовали для того, чтобы
можно было переодеться, а также для того, чтобы свет не падал в глаза, если
хотелось вздремнуть днём. По существу ширма дополняла внутреннее
функциональное членение жилища.
Многие
из перечисленных предметов обстановки были сделаны из дерева ценных пород:
карельская береза, красное дерево, орех, ильмовое дерево, липа. Встречалась и
имитация: деревянная мебель, окрашенная «под дуб», «под орех». Более дорогим
способом имитации являлась оклейка массива дерева шпоном более ценной породы
(например «орехом») [26].
Среди
купеческого имущества обнаружены предметы декоративно- прикладного искусства –
шкатулки, ковши, солонки с орнаментами. Металлическая посуда, утварь
традиционно была золоченая, серебреная вороненая из стали. Различные виды
художественных текстильных изделий пользуются популярностью и известностью:
вышивки, шитье, набивные ситцы, платки. Широко известны среди купцов фарфор,
майолика Гжели и фаянс.
Постепенно
с нарастанием темпов урбанизации горожане стали нуждаться в развитой сфере
услуг – в области городского транспорта, торговли, пошива одежды, обуви,
сооружения, ремонта и оформления жилья, поддержания порядка в доме и около
него, общественного питания. Заимствование в области бытовой культуры проникали
в глубь провинции.
По
словам современника, «во всех землях, куда проникает европейское просвещение,
первым делом его бывают танцы, наряды и гастрономия». К концу первой четверти
XIX в. русский порядок еды окончательно вытеснился европейским. Европейский
обычай находит своих сторонников и в России, обращая обед и чаепитие в
важнейшие события дня. К началу XIX в. чай в России употребляли больше, чем в
Европе. Благодаря драматургии Островского с последней трети XIX в. чай стал
считаться купеческим напитком, хотя с середины XVII в. и до середины XIX в.
преимущественно, а иногда и исключительно, был дворянским. Званые обеды
отличались от ежедневных числом гостей и множеством церемоний. Этому
свидетельствует наличие большого количества разнообразной посуды, рассчитанной
на большое количество приглашенных.
Столовые
наборы различались в зависимости от достатка купца. У наиболее обеспеченных в
большом количестве имелись предметы из пробированного серебра, просто
серебряные или с позолотой, чернением. Но встречались и предметы из простого
металла, обычно в варианте так называемого «аплике» – вещи из железа, густо
посеребренные или покрытые серебряным листом [21, с. 19]. В число необходимых
столовых предметов обязательно входил чайный набор из фарфоровых чашек.
Столовые тарелки были тоже фарфоровыми или фаянсовыми. Широкое распространение
среди купечества имели хрустальные рюмки, бокалы, фужеры, «стаканчики» для
вина, водки, соков, прохладительных напитков [20]. Согласно описям, в домах
имелась и деревянная посуда, но, судя по всему, кухонного назначения. Из другой
кухонной утвари упоминаются кастрюли разной величины, котелки. Богатевшее
купечество разбиралось в тонкостях столового этикета и блюдах для гурманов.
Конфеты подавали не в коробках, а в «конфетных деревьях» – многоярусных вазах.
Чаепитие
приобрело черты семейной интимности. Появились самоварные столики в виде
легкой этажерки с фаянсовой крышкой эти столики приставляли к большому столу.
На полки ставили вазочки с угощением, сахарницу и т.п. Особым угощением
оставалось варенье. Среди заготовок впрок все больше распространялось варенье
на сахаре и на меде. Разнообразнее стали соленья и маринады, объем которых
измерялся кадушками. Заготавливались грибы. На рынках покупатели предпочитали
свежезабитое мясо и птицу. Сервировка и роскошь стола купеческого дома поражала
изобилием разнообразной утвари и кухонной техники. Обязательными элементами
были вазы с фруктами, хрустальные и фарфоровые тарелки, скульптурные фигурки из
золоченной бронзы.
Наконец,
купцы не только питались дома, но и посещали рестораны (гостиницы), являвшиеся
прежде всего публичными местами. Некоторые из купеческих походов в ресторан
могут быть восстановлены на основании сохранившегося счёта 1894 г. из Троицкой
гостиницы В. М. Булычевой симбирскому купцу Ивану Алексеевичу Банцекову.
Согласно счетам, за определенный период времени купцом было заказано солянка,
водка, портвейн, курица фаршированая, фаршированый тетерев, квас, бифштекс,
расстегай, папиросы и апельсины [7].
Переменчивая
мода волновала и мужчин и женщин. В этот период она ввела античные туники и
легкие сандалии или атласные туфли, в мужской моде появились фрак, длинные
панталоны, короткий жилет. Если в крестьянском быту пошив одежды выполняется
силами самой семьи (тельную одежду шьют женщины, а верхнюю — мужчины), то
купцы, как значительно более состоятельная часть населения, могли пользоваться
услугами портного. С этим связаны счета на приобретения разного рода тканей.
Покупалась и готовая одежда. Примером может служить счёт из магазина
симбирского купца Н.П. Петрова купеческой вдове М.И. Левашевой [4]. Согласно
счёту, М.И. Левашева приобрела марлю, ситец, трек, коленкор, другие ткани, а
также готовые изделия — два летних и два осенних дамских пальто, шубу, платок,
всего тканей и изделий на сумму 143 руб. Повреждённую одежду даже богатые купцы
отдавали, если возможно, в ремонт.
Транспортные
услуги имели место быть в жизни купечества, но при первой возможности купцы
старались обзавестись собственными средствами передвижения. Это было важно как
по роду их деятельности, так и по соображениям престижа. Почти в каждом
купеческом доме держали лошадь, а чаще — несколько лошадей. Во всех
сохранившихся подробных описаниях купеческих усадеб фигурирует одна или
нескольких построек типа конюшни и «каретника» куда ставились экипажи и
помещались прочие «каретные вещи». Купцы нанимали людей для управления гужевым
транспортом и ухода за лошадьми, а иногда и людей, занятых починкой экипажей.
Пользовались купцы и услугами наёмных извозчиков [8].
Жители
города следили за степенью загрязнения воды и воздуха, уборкой мусора и
нечистот и пользовались санитарно-гигиеническими услугами. К элементам
благоустройства можно отнести, например, мощение, имевшее эстетическое
значение, обеспечивая большую чистоту придомовой территории. Так, при одном из
владений купца Макке на улице был устроен частный тротуар [18]. Кроме мощения,
дворового и уличного, к благоустройству может быть отнесено устройство на
французский манер «палисадников», а иногда и садов (сады могли иметь как
рекреационное, так и утилитарное назначение), беседок и прочих мест,
предназначенных для отдыха и иного нерабочего времяпрепровождения. Некоторые
купцы стремились идти в ногу со временем, заботясь о благоустройстве своих
домовладений, в том числе об улучшении санитарно-гигиенических условий жилищ и
усадеб. В этот период было выдано разрешение и впоследствии оборудованы дома
купцов А.П. Конурина, В.Ф. Красникова, М.М. Загряцкого канализацией [14].
Население
уделяло большое внимание личной гигиене. В богатых купеческих домах города
Симбирска были водопровод, ватерклозет, ванна с проточной водой и даже душ.
Некоторые симбирские купцы пытались оснастить свои дома «ватерклозетами» и
«ваннами». Например, «ватерклозет» и «ванна», согласно плану 1902 г., имелся в
доме симбирского купца первой гильдии, Потомственного почетного гражданина
Александра Дмитриевича Сачкова [5]. Город освещался скудно, но купцы при своих
домах устанавливали столбы с керосиновыми фонарями, позднее их сменили
электрические.
Мода
на оранжереи, возникшая во Франции, распространилась и в России. Многие
купеческие владения города Симбирска славились фруктовыми садами, теплицами,
оранжереями. В купеческих садах высаживались деревья (преимущественно различные
сорта яблонь, вишен) и ягодные кустарники. Фруктовый сад купца К.Ш. Абушаева
представлял собой целое садовое хозяйство, удостоенное за красоту и богатство
свое большого внимания периодики того времени [2].
Заметно
стремление к озеленению жилища, купеческие дома украшались комнатными
растениями. Среди имущества И.С. Балакирщикова значатся «ваза для ставки живых
цветов матового стекла», «две банки цветов „Фикус”», «одна банка цветов
„Леандра”», «одна банка цветов „Большой розан”„Клен”» [3].
В
конце XIX в. в отрасли связи появились новинки – дорогой и малодоступный
телефон. С последней четверти XIX в. симбирские предприниматели (купцы и
почётные граждане) начинают телефонизировать свои дома и предприятия [13]. К
1887 г. относится одно из самых ранних обращений подобного рода купца первой
гильдии Потомственного почётного гражданина Я.С. Акчурина [11], купца первой
гильдии Потомственного Почетного гражданина Н.В. Чебоксарова [12].
Устанавливали купцы в основном аппараты «Гейслер» и настенный «Эриксон» [10].
Отдельно устанавливались «индуктивные звонки» к телефонным аппаратам.
Абонентов было так мало, что в губернии хватало двухзначных номеров [9].
Домашний
быт купеческого сословия условно делился, по свидетельству современников, на
три категории: тех, кто носит окладистую бороду, тех кто ее стрижет, тех, кто
ее бреет. Первые представляли старое поколение, вышедшее из разбогатевших
крестьян; они никому не верили на слово и строго соблюдали все давние порядки и
обычаи. Вторые уже вкусили прелести цивилизации и старались следовать моде,
понимая, что у Запада можно перенять много полезного. Третьи, как правило,
окончательно стали «западниками». Многие из них получили образование в
европейских странах и теперь желали породниться с дворянством.
В
области образовательных и педагогических услуг официальная политика этого
периода состояла в насаждении патриотизма. Изучение литературного языка и
русской литературы купеческими детьми стало обязательным признаком
образованности не только сыновей, но и дочерей. В интерьере купеческих домов
встречаются упоминания картин официозно-патриотической направленности, как
например, портрет государя Николая I, портрет Императора Александра III,
портрет Императора Николая II [6].
В
настоящее время, на этапе формирования общества глобального сервиса, все
большее развитие получает сфера социокультурного сервиса – система создания,
предоставления и потребления социокультурных услуг (услуги культуры,
образования, здравоохранения, спорта, туризма и т.д.), оказываемых чаще всего
на основе оплаты. Сегодня наша страна вступает в эпоху «глобального сервиса»,
на пути к которому важнейшей задачей о стается сохранение культурной
самобытности. Познание истории сервиса приводит к качественно новым выводам и
обобщениям по профессиональной проблематике организации бытовых услуг сегодня.
Без
прошлого нет настоящего!
Библиографический список
1. Бгажонков
Б.Х. Организация пространства и этикет // Советская этнография – 1983. – № 4.
2. Вестник
Симбирского земства. — 1898. — № 10–12. — С. 104-105, 164-167; Государственный
архив Ульяновской области (ГАУО). – Ф. 174. – Оп. 1. – Д. 1218. – Л. 1; Д. 629.
– Л. 68; Д. 485. – Л. 14 и др.
3. ГАУО.
– Ф. 174. – Оп. 1. – Д. 770. – Л. 5-14.
4. ГАУО.
– Ф. 174. – Оп. 1. – Д. 835. – Л. 112.
5. ГАУО.
– Ф. 137. – Оп. 17. – Д. 140.
6. ГАУО.
– Ф. 174. – Оп. 1. – Д. 1310. – Л. 12.
7. ГАУО.
– Ф. 174. – Оп. 1. – Д. 1218. – Л. 107.
8. ГАУО.
– Ф. 174. – Оп. 1. – Д. 1218. – Л. 109.
9. ГАУО.
– Ф. 492. – Оп. 1. – Д. 23. – Л. 165.
10. ГАУО.
– Ф. 492. – Оп. 1. – Д. 23. – Л. 29.
11. ГАУО.
– Ф. 76. – Оп. 2. – Д. 738. – Л. 2.
12. ГАУО.
– Ф. 492. – Оп. 1. – Д. 23. – Л. 146.
13. ГАУО.
– Ф. 492. – Оп. 1.
14. ГАУО.
– Ф. 7. – Оп. 6. – Д. 11. - Л. 39-40.
15. ГАУО.
– Ф. 137. – Оп. 40. – Д. 397. – Л. 2-5.
16. ГАУО.
– Ф. 137. – Оп. 2-17, 31.
17. ГАУО.
– Ф. 137. – Оп. 4. – Д. 51; Оп. 40. – Д. 492; Ф. 174. – Оп. 1. – Д. 19 и др.
18. ГАУО.
– Ф. 174. – Оп. 1. – Д. 83. – Л. 86 об.
19. ГАУО.
– Ф. 174. – Оп. 1. – Д. 83. – Л. 86 об. – 95 об.
20. ГАУО.
– Ф. 174. – Оп. 1. – Д. 83. – Лл. 24-41.
21. Даль
В. Толковый словарь живого великорусского языка. – Т. 1. – М., 1989.
22. Кюстин
А. Николаевская Россия. – М., 1990.
23. Лаврентьева
Е.В. Светский этикет пушкинской поры. – М., 1999.
24. Липков
А. Патриотические заметки о русском сортире // Родина. – 2003. – № 3.
25. ГАУО.
– Ф. 174. – Оп. 1. – Д. 83. – Лл. 49-56.
26. Симбирские губернские
ведомости. – 1853. – № 47; 1853. – № 31.
|